Читать книгу "Соблазнённая  - Эрика Адамс"

Он скользнул тенью к шкафу, на который она указывала ему, и раскрыл дверцу. Никакого сейфа там не было. Подумав, что ошибся со створкой дверей, он распахнул вторую половину, недоуменно вглядываясь в пустоту. Раздался тихий сухой щелчок взводимого затвора. Он обернулся резко – но недостаточно быстро. Пуля, выпущенная Эмилией из револьвера, достигла своей цели. Как первая, так и вторая.

Глава 39. Итог всего

Вслед за выстрелом раздался громкий женский крик, полный отчаяния и страха, на который сбежались слуги и сам хозяин дома. Раненого Максимилиана, истекающего кровью, скрутили, в ожидании приказа хозяина. Уильям Уоррингтон с недоумением вглядывался в лицо мужчины, не понимая, что его гость делает в неположенном месте и как быть дальше.

– Джон, будь добр… вызови полисменов.

– Подождите!.. Вам известно не всё. Прошу Вас выслушать меня… Наедине, Уильям… – Эмилия вздохнула и опустила глаза, краснея.

– Хорошо. Отвести его вниз, в подвал. В одну из пустующих комнат.

Девушка кинулась к пожилому мужчине, проникновенно заглядывая ему в глаза:

– Уильям… Просто закрыть его на время будет недостаточно. Он может обманом ускользнуть прочь. Он самый настоящий дьявол. Закуйте его в кандалы и освободите от лишней… одежды. Он очень изобретателен.

– Успокойся, Эмилия, – руки Уильяма легли на плечи девушки, оглаживая их. Он привлёк девушку к своей груди. – Я и предположить не мог, что мой гость кинется обчищать кабинет. Но, дорогая, чем Вас мог так напугать обыкновенный грабитель?..

– Он не просто грабитель, Уильям… Я знала его некоторое время назад. Ужасный, страшный человек. Я хотела бы открыться перед Вами, но боюсь, что после этого Ваши доброта и симпатия ко мне иссякнут.

– Мне Вы можете рассказать абсолютно всё. Ничто не способно заставить отвернуться меня от Вас, – нежно произнёс Уильям, целуя руки девушки от запястий и продвигаясь выше…

Эмилия польщёно улыбнулась и потянула мужчину за руку. Она села в глубокое кресло, но руки не отняла. И Уильям Уоррингтон стоял рядом, вглядываясь с тревогой в красивое лицо с блестевшими от слёз глазами…

***

На следующий день

– Джозеф, пленник ещё здесь? – раздался приятный женский голосок.

– А куда он денется? – довольно загоготал охранник.

– Он не пытался убежать?

– Нет, вообще тихо себя ведёт.

– Тихо? А он жив? Ты давно проверял?

Джозеф после слов девушки засомневался и после недолгих раздумий отпёр замок ключом, заходя в тесную комнатку с каменными стенами и полом. Раздался лязг кандалов.

– Живой, – довольно протянул Джозеф, – сидит и сверкает глазищами.

Джозеф запер камеру и повернулся к девушке, раздуваясь от гордости, что именно ему первым поручили столь ответственное задание – следить за грабителем, пытавшемся обчистить кабинет хозяина.

– Как скоро его заберут полисмены?

– Хозяин ничего не говорил на этот счёт, – уклончиво ответила девушка и пригубила из высокого бокала.

– Я до сих пор не могу отойти от пережитого страха, – пожаловалась она, ставя бокал вина на низенький столик охранника, – мне постоянно в каждой тени чудится грабитель…

– Теперь ему от нас никуда не деться.

– Я хотела бы подойти поближе, убедиться, что он там. Тогда бы я чувствовала себя намного спокойнее.

– Внутрь я вас запустить не могу.

– Ради всего святого, Джозеф! Как тебе в голову могло прийти подобное? Я всего лишь хочу посмотреть на него через решётку, находясь на безопасной стороне. И к нему в камеру я бы не шагнула, даже если бы мне предложили слиток золота. Ни за что!

Тот, кого назвали Джозефом, отошел в сторону, позволяя девушке приникнуть к решётке, чтобы взглянуть на пленника.

– Он сидит, как статуя. Холодно ли в камере?

– Конечно. А хозяин велел держать его почти голым, – хохотнул Джозеф, – и поделом ему.

– О да, поделом…

Девушка отошла от решётки прочь и, повеселевшая, удалилась вверх по лестнице.

– А как же? – кричит ей вслед Джозеф и добавил немного тише, – вино…

Охранник маялся от безделья минут пять, изредка поглядывая в сторону полного, почти до самых краёв бокала с вином. Всего-то бокал, никто и не заметит, что он пил. Новая экономка так спешила удрать из затхлого подвала, что совсем забыла о бокале.

Джозеф с удовольствием отпил вина: терпкое, с небольшой сладостью, так и просится, чтобы бокал осушили разом, до дна. Он закряхтел и отер остатки вина с губ, погрохотал металлическим бокалом по прутьям решетки. Просто так, от нечего делать. От скуки и безделья, которые смежают веки. Он пытался бороться со сном, но не выдержал его напора и заснул. Через пару минут раздался мерный, громкий храп.

На лестнице послышались лёгкие шаги. Рядом с охранником вновь появилась девушка, якобы ушедшая недавно. Она поставила на стол бокал с водой и отстегнула связку ключей с пояса охранника, отперла замок. Спустилась в камеру, держа в руках стул, ранее стоявший около стола охранника. Через мгновение девушка вновь появилась в камере, аккуратно поставив на каменный пол бокал с водой.

– Давно не виделись, Максимилиан, – нежно пропела она, – обстоятельства немного изменились, не правда ли? Всего несколько месяцев назад я и помыслить не могла, что когда-нибудь все обернется именно так. Но вот мы здесь.

– Но вот мы здесь, – эхом отозвался мужчина, сидевший у каменной стены

– Твоя проблема состоит в том, Максимилиан, что ты не смог сдержаться. Впрочем, никогда не мог, – Эмилия села на стул, расправив складки на платье, и обворожительно улыбнулась, – ты так бледен. Из-за раны? Как она, не кровит? Может, стоит обратиться к доктору? Ах да, совсем забыла Уильям не разрешит этого сделать ни под каким предлогом. Думаю, он вообще не намерен выпускать тебя отсюда. НИ-КОГ-ДА. Скорее всего, вчера был последний день, когда ты видел солнечный свет. И в ближайшее время тебе предстоит гнить заживо в этой камере.

– Ты сказала всё, что хотела или добавишь что-нибудь еще?

– Всё? Ты на самом деле считаешь, что всё, что я хочу тебе сказать можно выразить в нескольких предложениях? Ошибаешься. Я могла бы говорить тебе часами, но у меня нет в запасе столько времени. Через некоторое время тот боров-сторож очнётся. И к тому моменту не должно остаться ни малейшего следа моего присутствия здесь. Ну же, давай поговорим, как старые добрые друзья, Максимилиан! – издевательски пропела она, – ты такой молчаливый. Мне не нравится, когда ты молчишь. И где твоя улыбка? Давай улыбнись, не расстраивай меня…

Максимилиан рассмеялся:

– Умно, Эмилия. Отплачиваешь той же монетой?

– Разумеется. Или ты думал, что тебе сойдёт с рук удержание в неволе, угрозы, принуждение и насилие?